Что на самом деле стоит за громкими заявлениями Трампа о Канаде, Гренландии и Панамском канале
Трамп не раз удивлял общественность своими смелыми обещаниями и предложениями. Помните, как он упомянул Канаду как потенциальный 51-й штат или заговорил о покупке Гренландии? Или его резкий выпад к Панаме, связанный с каналом? Звучит как серия плохо продуманных фантазий, но, по правде говоря, за этим скрывается что-то большее, чем просто привычка к громким словам. Очень возможно, что вся эта риторика является частью его непредсказуемой внешнеполитической стратегии.
Канадский эпизод, где официальные заявления перешли во что-то личное
Это интересно, ведь одно из первых резких предложений было связано с северными соседями США. Как-то Трамп, если можно так выразиться, закинул реплику о том, как было бы удобно, если бы Канада пополнила список американских штатов. Сначала это воспринималось как забавный выпад, но вскоре что-то слегка вышло из разряда шуток. Канадцы сначала смеялись, а потом начали задумываться: может быть, он это действительно имел в виду? Особенно после того, как его команда буквально начала подшучивать над премьер-министром Трюдо, называя его уже «губернатором Канады» чуть ли не в открытую. Да и сам премьеру пришлось серьезно реагировать, отклоняя эту идею.
Здесь интереснее даже не сама идея, а то, как она наложилась на внутренние проблемы Канады. Постоянные распри в экономике, рост напряжения из-за тарифов на товары – и тут еще американский лидер подливает масла в огонь. Как итог, у Канады серьезные политические проблемы. Не правда ли любопытная цепочка событий?
Гренландия как мишень для неожиданных покупок
Если честно, громкая история с Гренландией началась, как это часто бывает у Трампа, с заявления «по ходу». Он подумал, что Гренландия, находящаяся исторически под контролем Дании, могла бы быть не лишней в списке американских «активов». Прозвучало всё это, конечно, как очередной вариант импульсивного юмора. Но многие-то уже знали: шутки шутками, а в Америке и раньше пытались добыть этот кусок ледяной земли. Старые попытки XIX века внезапно снова всплыли в 2024 году в речи самого президента. По-видимому, на него сильно повлияли окружение и личные прагматичные амбиции.
Датчане едва ли оценили такую самодеятельность. Ответы местной власти были поставлены достаточно четко: вы что, хотите забрать целую территорию? Наверняка дальше этого пошли бы более серьезные дебаты. Но не тут-то было. Нельзя сказать, что предложение было принято весело, ведь оно ещё сопровождалось угрозами насчет возможной военной силы для «решения вопроса». Оказывается, речь шла не просто о шутке.
Панамский канал как живая альтернатива старым договоренностям
Ну а что же с Панамским каналом? Эта тема удивила только тех, кто позабыл, насколько США любят обращать внимание на свою географическую «зону». У Трампа появились претензии: почему американские грузовые корабли платят так много за использование канала, который сами строили? Ответ Панамы вполне очевиден: дело давно решено договорами. Но, по мнению Трампа, разве то, что подписал Картер в далекие 70-е годы, должно ограничивать амбиции США сегодня? Теперь президент указывает на то, что там случилась якобы «избыточная зависимость» от Китая. А значит, почему бы не вернуть канал обратно?
Почему все эти заявления так важны
Может показаться, что эти эпизоды – просто эффектные медийные трюки или способ привлечь внимание избирателей. Но если посмотреть глубже, то речи Трампа складываются в довольно узнаваемую картину: желание создать прощание с современными методами мягкого влияния в мире. Президент, по сути, возвращается к идеям «монументального» империализма – когда претензии к территории говорились громко и прямо. Стиль этот многие сравнивают с более резкими временами XIX столетия.
Что это вообще значит для внешней политики Штатов
Таким образом, можно заключить, что главные усилия Трампа сосредоточиваются на зоне, которую условно называют западным полушарием. Направление это понятно: усиление контроля на ближайших рубежах и восстановление влияния на ключевых региональных партнёров. Часто подчёркивая такие вопросы, Трамп почти даёт понять: старые соглашения и ввежливости канули в лету. Но, с другой стороны, оставляет множество вопросов. Вопрос: а что будет потом, если усилиться конфликты в других континентах? Америка ведь не привыкла ограничиваться своим «задним двором».